Михаил Тарковский сейчас один из крупнейших, на наш взгляд, писателей, который продолжает традицию высокой требовательности к собственному творчеству и глубоко уважительного отношения к своему читателю – его читательскому труду и времени. А надо признаться, что мы далеко не избалованы уважением со стороны современных писателей: сколько сейчас печатается такого, что попросту завлекает читателя, а на самом деле посягает на его время и зачастую оставляет его ни с чем: прочел, да не помню автора…
Михаил – сын Марины Тарковской, внук Арсения и племянник Андрея Тарковских. Родился он в 1958 г. в Москве. Окончил Московский государственный педагогический институт им. Ленина по специальности география и биология. После окончания работал на Енисейской биостанции (Красноярский край), а в последние годы охотник-арендатор в селе Бахта Туруханского района.
В 1981 г. в Москве в издательстве «Терра-Тек» вышла книжка его стихов. В настоящее время он пишет в основном прозу, которой свойственна предельная сжатость, образность, кристальная чистота метафор, глубокие философские размышления и – что, может быть, самое главное – предельная честность с читателем и невероятная насущность тематики.
Но давайте начнем с его стихов:
Я снова в этой старой мастерской,
Где помнит твои длинные ресницы
Гладь зеркала. Где светятся страницы,
К которым прикасалась ты рукой.
Здесь холодно. Меня уже давно
Не греют по ночам ни эти стены,
Ни времени пустые перемены,
Ни древности священное вино.
Открою дверь и выйду налегке.
Мелькает каменистая дорога,
И посох трется в жилистой руке...
Я нищий, и мое последнее добро –
Шершавый камень твоего порога,
Я об него точу свое перо.
Читатель, думается, уже угадал предельную образную сжатость и скупо подобранный словарь, что свойственно лучшим поэтам русского Серебряного века, в русле традиций которого – как нам кажется – и работает Михаил Тарковский.
Ты пришла. Колыхнулись шторы.
У тебя осторожный вид.
За Твоею спиной просторы,
От которых меня знобит.
Я решал, для чего я создан...
Ты окрепла в моем тепле
И упрямо стремишься к звездам,
Завещая меня земле.
Ты стоишь в перехлёстах платья,
Отрешенная, как вдова...
Уходи. Я готов к расплате
За любые твои права.
А теперь обратимся к прозе Михаила Тарковского:
День был свежий, ясный, холодно блестели лужи. Дорогу устилали яркие осиновые листья в тугих каплях дождя. На дне луж тоже лежали листья. Топорщились корни, краснела брусника на кочках. Попадались обклеванные рябины, висели на невидимых веточках плоские темно-красные листья, и дорога, в ярком, будто светящемся коридоре, поднималась на увал и, казалось, уходила прямо в синее небо.
***
Было очень тихо, внизу чуть шелестел потихшей волной Енисей, и в синих, казавшихся в белом ночном свете особенно литыми, чугунными, листьях капусты лежали, как слитки олова, продолговатые лужицы воды от дневного дождя. Листвяжный оклад белел с тем задумчивым и загадочным видом, с каким белеют ночью такие вот оклады и срубы, в своей неподвижности будто еще сильнее излучая мощную силу работы.